Сватовство
Чаще всего сватами выступали уважаемые родственники со стороны жениха. Иногда сами родители жениха брали на себя эту роль или приглашали известного своим красноречием и обаянием человека постороннего. Но существовали и свахи, которые почти профессионально занимались этим делом.

Сваты
В роли сватов выступали либо свахи, либо родственники жениха (отец, крестный, крестная, дядя). Но во всех случаях благословение отца жениха было необходимо. Свахи обычно не состояли в родстве с брачующимися, а выполняли роль посредников за определенное вознаграждение. В обязанности свах входило не только совершать само сватовство, но и подобрать предварительно его объект, разузнать о том, какое приданое дается за невестой и в чем оно состоит: в одежде, деньгах или вотчинах. Кроме того, через сваху жених узнавал подробности о красоте и нраве невесты, которую в некоторых случаях мог видеть открыто только в день свадьбы.
Свахами обычно становились общительные и предприимчивые женщины среднего и пожилого возраста — из мещанского и купеческого сословий. Чаще всего это были одинокие вдовы, для которых сватовство являлось своего рода ремеслом, приносящим определенный доход. Сваха хорошо знала всех женихов и невест своего круга, их возраст и условия, которые ставила та или иная сторона, роспись приданого, которое давали за невестой.
В дворянской и богатой купеческой среде роспись приданого нередко составлялась отцом еще в день рождения дочери. Роспись была своего рода предложением, на основе которого впоследствии происходила брачная сделка и составлялся официальный договорный документ.
Все необходимые сведения о женихах и невестах свахи собирали в результате личных наблюдений и контактов с семьями, за небольшое вознаграждение получали их от посредников: домашней прислуги, всякого рода приживалок, гадальщиц, дворников и даже квартальных надзирателей.
В случае, если дело «связывалось», сваха получала от заинтересованной стороны вознаграждение. Размеры его зависели от зажиточности семьи. Помимо этого, свахе обязательно; дарили кашемировую шаль. Чем больше было у свахи высватанных шалей, тем популярнее она была в городе и тем большим уважением пользовалась.
Считалось, что в среду и пятницу не следует затевать какие-либо свадебные дела, в том числе сватовство, так как эти дни н...гоприятны для брака. Следили и за тем, чтобы сватовство, как и день свадьбы, не приходилось на 13-е число. В то же время такие нечетные числа, как 3, 5,7, 9, для сватовства и свадьбы считались счастливыми.
Сватать, как правило, отправлялись после захода солнца. После ухода сватов кто-либо из домашних связывал все кочерги и ухваты вместе — для удачи в деле. .
Кто шел в дом со сватовством, старался по дороге ни с кем не встречаться и не разговаривать. Подойдя к дому, он сначала незаметно прикасался рукой или плечом к дверному косяку и лишь потом стучал в дверь. Получив приглашение войти в дом, входил, крестился на образа и только после этого приступал к разговору.
Пришедшие со сватовством во время разговора старались незаметно для окружающих дотронуться до ножки стола, за которым обычно велась беседа.
Войдя в дом, вели разговор на посторонние темы и лишь после этого переходили к сватовству в иносказательной форме: «ищем телочку (овечку), не заблудилась ли» или «хотим купить телочку», «у вас товар, у нас купец», «у вас куничка, у нас охотник» и т.д. Во время сватовства садились непременно под матицу (закладное бревно, опорную балку), чтобы дело прочнее связалось.
В первый день сватовства выясняли, согласна ли семья выдать невесту замуж, и в случае положительного ответа родители невесты и сваха трижды обходили вокруг стола, крестились на образа и на этом расставались.
Вечером того же дня или на другой день договаривались о дне смотрин, которые устраивали, как правило, через неделю после сватовства в доме невесты.
В случае отказа сваты закрывали дверь спиной. Считалось, что это мешало девушке в дальнейшем выйти замуж.

Смотрины
У купцов и мещан смотрины состояли как бы из двух частей: знакомство жениха и невесты и торг свахи с отцом невесты. На смотринах присутствовали невеста со своими родителями, жених и сваха. Начинались смотрины с краткой молитвы, после чего участники троекратно обходили вокруг стола.

Невеста
Дети принадлежали к роду родителей, но дочь-девушка, выходя замуж, переходила в род мужа, (Именно поэтому замуж «выходят» — в смысле, выходят из своего рода, покидают его.) Девушка должна была «умереть» в прежнем роду и «снова родиться» в другом, уже замужней женщиной. Поэтому и повышенное внимание к ней на свадьбах, и обычай брать фамилию мужа, ведь фамилия — это знак рода.

Платье
Белое платье на невесте символизирует чистоту, невинность. Но белый цвет еще и цвет траура, цвет прошлого, цвет памяти и забвения. Другим «траурно-свадебным» цветом был... красный. «Не шей ты мне, матушка, красный сарафан» — пела дочь, которая не хотела уходить из родного дома к чужим людям. Поэтому историки склонны считать, что белое или красное платье невесты — это «скорбное» платье девушки, «умершей» для своего прежнего рода. На протяжении свадьбы невеста несколько раз меняла наряд. Она бывала в разных платьях на девичнике, венчании, после повивания в доме жениха и на второй день свадьбы.
Головной убор
Головной убор невесты в крестьянской семье представлял собой венок из разных цветов с лентами. Делали его девушки перед свадьбой, принося свои ленты. Иногда венки покупали или даже передавали с одной свадьбы на другую. Белая фата, как и белое платье, прочно вошли в обиход лишь в 60-е годы XX века вместе с распространением обряда торжественной регистрации.
Во избежание порчи невеста ехала к венцу накрытая большим платком или покрывалом так, чтобы лица не было видно. Сверху на платок часто надевали крестик, он спускался с головы на спину.
Невесту никому нельзя было видеть, а нарушение запрета, считалось, вело к всевозможным несчастьям и даже к безвременной смерти. По этой причине невеста надевала фату, а молодые брали друг друга за руку исключительно через платок, а также не ели и не пили (по крайней мере невеста) на всем протяжении свадьбы.

Прощание с косой
С языческих времен сохранился обычай прощаться с косой, выходя замуж, и заплетать молодой жене две косы вместо одной, притом укладывая пряди одну под другую, а не поверх. Если же девушка убегала с любимым против воли родителей, молодой муж обрезал девичью косу и предъявлял ее новоиспеченным тестю и теще вместе с выкупом за «умыкание» девушки. В любом случае замужняя женщина должна была прикрывать свои волосы головным убором или платком (чтобы «сила», заключенная в них, не повредила новому роду). «Опростоволосить» женщину, то есть сорвать с нее головной убор, значило нанести серьезный ущерб ее семье, оскорбить ее саму и нажить серьезные неприятности.
Добрачные дети часто не служили помехой для свадеб. Их матери обычно считались первыми невестами на деревне, так как они уже на практике доказали, что могут выносить и родить здоровых, крепких детей.
После окончания чаепития отец невесты и сваха переходили в другую комнату, где совершался торг, во время которого они договаривались о составе приданого и размере денежной суммы, выдаваемой за невестой. Случалось, что свадьба задерживалась, а то и вовсе расстраивалась, если составленная роспись приданого или денежная сумма не соответствовали желанию сторон.
У дворян обрядового торга не было. Роспись приданого, включая движимое и недвижимое имущество с точным указанием размера денежного капитала и ежегодного дохода с него, оформлялась в виде специального брачного контракта.
У крестьян, ремесленников, рабочих, мелких торговцев, поденщиков о приданом договаривались устно. Переговоры обычно велись в момент сговора (рукобитья) между отцом жениха и отцом невесты, а если у невесты не было отца — с матерью или старшим братом.
Родители невесты требовали с жениха некоторого возмещения расходов. Деньги, которые давал жених, назывались выводом, выкупом или выговорными деньгами.
Невеста во время смотрин была главным действующим лицом, переодеваясь в лучшие свои платья до трех раз. Невесту подвергали испытаниям. Иногда мать жениха спрашивала: «А ловка ли девка?» Тогда невеста брала веник и делала вид, что метет пол. Если невеста была кружевницей, то, чтобы показать ловкость, перекидывала из руки в руку коклюшки, а затем выносила кружева, сплетенные для венчального полотенца. Потом жених и его родители выходили в сени или на крыльцо, где обменивались мнениями о невесте, даже если они хорошо знали ее.
После этого мать невесты подносила жениху стакан медового питья. Если он выпивал весь мед, значит невеста ему понравилась, в противном случае он лишь пригубливал питье и возвращал стакан.
В случае удачных смотрин нередко переходили к выпивке, в которой принимали участие все присутствовавшие на смотринах, кроме жениха и невесты. Вино для выпивки обязательно приносил отец жениха.
Смотрины, по традиции, завершались обрядовым молением и круговым обходом стола. В последнем действе принимали участие только родители невесты и родители жениха или сваха с его стороны.
После этого договаривались о дне сговора, который устраивали обычно через две-три недели после смотрин.

Пропой и сговор
После сватовства в доме невесты устраивали пропой (запой, запитушки, запивки, пропойцы, пропиванки) и сговор (своды), где собиралась ближайшая родня жениха и невесты. Пропой и сговор играли роль помолвки и являлись как бы символическим актом, закрепляющим семейное решение о заключении брака.
На пропое родственники жениха и невесты знакомились, оговаривали условия заключения брака, материальные издержки на свадьбу, подарки, которые должны были сделать жених, невеста и ближайшие родственники.
Обычно сначала родственники жениха угощали родню невесты привезенным с собой обедом, потом со столов убиралось женихово угощение, стол накрывала невестина родня и усаживала родственников жениха.
В начале XX века сговор чаще соединяли с пропоем, отдельные его моменты могли исполняться на девичнике. .
Условившись о приданом, лица, участвующие при сговоре, писали взаимное обязательство о выдаче приданого и совершении брака в назначенный день. Если невеста не была прежде замужем, то ее отец и родственники обязаны были удостоверить в ее непорочности.
К сговору приглашались ближайшие приятели. Отец вызывал свою дочь из комнаты. Она выходила, закрытая фатой, ее спрашивают (почти так, как это делали древние римляне), желает ли она такого-то. Если она отвечала утвердительно, то отец ударял ее тихонько плеткой, приговаривая: «Любезная дочь! Вот последние удары, получаемые тобой от меня, под властью которого ты доселе состояла: твой присущий муж займет теперь мое место и отныне сам, если ты не будешь повиноваться ему, будет тебя наказывать». После чего передавал плетку в руки зятя, который принимал этот подарок, но дарил своей невесте поцелуй.
По окончании переговоров вступающие в брак посылали друг Другу подарки, сначала невеста, потом жених, но не виделись до самого совершения брака.
Именно со сговора положено было невесте плакать, даже если жених ей нравился и шла она замуж по любви. В окружении подруг невеста в плачах демонстрировала любовь к родному дому, родителям. При окончательном сговоре назначался день венчания.
Во многих селах после обеда или во время него невеста раздавала дары (платки, полотенца, ленты) родственникам жениха. Гость, получавший дар, утирал им губы у себя и у невесты и целовал ее. Во время обеда молодые женщины и подруги пели песни, посвящая их тому или иному гостю, затем с песнями ездили по селу.
В XIX веке во многих селах незадолго до свадьбы либо вскоре после пропоя устраивался сговор. На сговоре повторялись многие обряды, происходившие на пропоях; однако чаще там, где собирались играть сговор, на пропое не было свода жениха и невесты, не всегда совершалось и одаривание.
Родители жениха и невесты созывали на сговор своих родных, невеста приглашала подруг. Жених, его родители и ближайшая родня везли на подводах «со звонами» угощение на 30-40 человек. Сначала происходил «свод» жениха и невесты, «подход под чарку». Невеста одаривала жениха, его родителей и родственников отрезами холста, ситца, платками, лентами и т.п. После ухода молодых за столы рассаживались родственники невесты, а родные жениха их угощали привезенным с собой обедом. Затем родственники невесты кормили своим обедом родных жениха. В завершение сговора угощали молодежь, возвратившуюся с прогулки.
Невеста во время сговора сидела где-нибудь у печки, стонала, плакала или причитала; если она не умела причитать, то к ней на помощь приглашали «выльницу», она садилась с невестой рядом.
Сговор бывал очень недолгим: попьют гости чай и вино, закусят, возьмут у невесты платок и кольцо, а затем сватовья уходили. Народ же и подруги девушки оставались.
Невесту сажали в передний угол, за стол, где она должна плакать и причитать (или это делала «выльница»), прикрытая большим платком, чтобы не видно было лица.
У жителей городских окраин и деревеньна сговоре обязательно присутствовали близкие родственники. Родители благословляли жениха и невесту иконой, затем происходил традиционный обмен хлебом и солью. После этого отец жениха и отец невесты поочередно отвешивали семь поклонов, ударяли друг друга по рукам и во всеуслышание обещали в согласии завершить начатое дело.
Иногда обряд сговора проходил по более полной программе. Гости требовали привести невесту, которая, по распространенному обычаю, находилась в другой комнате или соседнем доме и оплакивала свое девичество. Иногда вместо невесты приводили другую девушку, закрытую покрывалом, сваты обнаруживали обман и требовали привести настоящую невесту. Родители невесты спрашивали ее согласия на брак. Получив положительный ответ, ставили молодых людей на одну половицу и связывали подпояской. Затем на стол клали хлеб-соль, образ, зажигали свечи и молились. После этого договаривались о дне свадьбы и о предстоящих расходах. Потом все это «обмывалось» на совместной выпивке.
Сразу же после родительского благословения невеста выходила на крыльцо и, поклонившись семь раз по сторонам, сообщала собравшимся около ее дома соседям и подругам о том, что она окончательно просватана (сговорена), и называла при этом имя своего жениха. Объявление о помолвке встречалось подругами хлопаньем в ладоши и ударами в медный таз. Вечером вся молодежь улицы собиралась у выгона, где парни и девушки играли в горелки, а жених угощал всю молодежь медовыми пряниками, которые пекла его мать. Заканчивалось веселье катанием на лошадях, украшенных бубенцами.
Таким образом, помолвка приобретала общественную огласку. Жених и невеста, кроме родительского благословения, получали общественное одобрение своего брака. После помолвки отказаться от брака не могла ни одна из сторон.
Общераспространенной в городской среде была традиция завершать сговор, так же как сватовство и смотрины, хождением вокруг стола. Кроме родителей невесты и жениха в обряде участвовали крестные отцы и крестные матери.
На второй день после сговора совершался обряд вручения невесте божьего милосердия — икон, которые позднее вместе с ее приданым отвозили в дом жениха. В их число входила и икона родительского благословения. В этом обряде участвовали крестная мать и крестный отец, которые также благословляли иконой.
Невесту до венца родные освобождали от дел. После сговора каждый день невеста садилась за стол и плакала, причитая. Подруги шили приданое.
После пропоя, а иногда после сговора родственники невесты ходили к жениху осматривать его хозяйство — устраивали «двороглядье».

Рукобитье
За неделю или дня за три-четыре до брака происходило рукобитье — пирование у невесты. Сват или сватья с отцом и матерью жениха в сопровождении родственников ехали к отцу и матери невесты в дом.
Входили в дом, молились, здоровались с хозяевами.
Пришедшие по приглашению хозяина садились за стол, покрытый скатертью. На нем стояли на тарелке пирог и соль.
Отец невесты зажигал перед образом свечу, и все в избе вставали, а двери запирали на крючок, чтобы посторонний не сглазил важное дело. Молились.
Потом сват или сватья через стол скрепляли правые руки сватовей, и, взяв со стола пирог, обводили им вокруг рук сватов, трижды приговаривая: «Дело-то сделано, хлебом-солью укреплено, навеки и навеки, аминь». Над руками пирог разламывали, а потом одну половину отдавали отцу жениха, а другую — отцу невесты (чья половина окажется больше — у того больше силы, счастья, здоровья, долголетия и богатства).
Переломленный пирог должен был храниться у жениха и невесты до свадьбы, а после венчания новобрачные должны были съесть его прежде всего; причем жених — невестину половину, а невеста — женихову. Сватья при этом приговаривала: «Ешьте, милые, во славу Божию, во любовь вечную, бесконечную, яко же идно тесто в пироге, такожде и ваша плоть воедине до скончания века, неба и земли, аминь».
После разламывания пирога сваты садились за стол угощаться.
Невеста между тем сидела и причитала, накрывшись платком, у печки или у перегородки, а подруги находились рядом. Невеста обращалась к отцу, матери, братьям и невесткам, пирующим за столом. Потом подруги подводили ее к отцу, матери и родным, она им кланялась в ноги и рыдала. Все, поднимая ее, плакали тоже. Потом невесту опять отводили на прежнее место, и она продолжала причитать.
Иногда рукобитье происходило у жениха. В таком случае отец жениха угощал отца, мать и родных невесты. Жених находился на рукобитье и угощал гостей.

Подарки
Жених делал невесте подарок: сундучок или ящик, в котором лежали иголки, нитки, шелк, холст, ножницы и другие вещи, которыми она должна будет работать, когда станет его женой. Он посылал еще кнут, изюм, винные ягоды. Тем самым давал поняты если оскорбит мужа, то будет бита кнутом, а если будет хорошо себя вести, то изюмом и плодами он обещает, что у ней не будет недостатка в дорогих вещах. Невеста дарила жениху рубашку, платки собственной работы.
Накануне свадьбы жених посылал в дом невесты свою сваху в сопровождении нескольких прислужников, с великолепными нарядами и уборами а также с ларчиком, наполненным драгоценностями. Жених слал невесте гребенку, зеркало и коробочку румян, которые русские женщины всегда употребляли: ибо никто не смел явиться на свадьбу не нарумянившись, если не хотел навлечь на себя всеобщее презрение и насмешки.

Девичник
Во время девичника совершались гадательные обряды, на которых определялось будущее невесты и ее подруг. Во время девичника подруги помогали невесте приготовить подарки жениху, его родным, а также окончательно завершить подготовку приданого.
Девичник представлял собой обычно печальное зрелище: невеста прощалась с подругами и, оплакивая свое девичество, причитала (голосила), часто голосили и ее подруги, исполнялись грустные песни. Но после песен и причетов на девичник обычно приезжал жених с товарищами, и вечер заканчивался веселым ужином.
Девичник обычно происходил в последний день или вечер перед свадьбой. К невесте собирались подруги, даже приезжали родные и знакомые из других селений.
Первой входила в дом от жениха сваха с сундуком или коробом, в котором находились разные подарки невесте, а также гостинцы для невесты и подруг.
Невеста во все время причитаний сидела за столом под платком, с закрытым лицом. Девушки пели песни.
Плачущая невеста- обращалась к «красоте», которая лежала перед ней на столе (так называлась повязка из парчи с позументами и лентами, которую девушка носила на гуляньях и хороводах). Потом сестра или одна из подруг невесты брала со стола «красоту» и уносила.
По окончании девичника жених уезжал со своими гостями, а народ расходился.
Невеста, окруженная подругами, шла по селению, ревела и, остановясь под окнами, где живут ее родные, причитала. Из дома выходили дядя и тетка с плачем навзрыд и, обхватив невесту, давали ей денег, кто сколько при себе имеет: гривенник, пятачок, даже копейку.
Таким образом невеста обходила всех родственников, повторяя тот же причет, затем возвращалась домой, но если невеста из села, то она отправлялась на кладбище прощаться с умершими родными и там, припадая к могиле, причитала..
На девичниках в некоторых областях была обязательной наряженная елочка как символ невестиной красоты. После девичника елочка становилась собственностью жениха, и он уносил ее.

Обручение
При обряде обручения жених с родственниками приезжали в дом невесты, все делали друг другу подарки, а жених с невестой обменивались обручальными кольцами. Все действия сопровождались песнями.

Кольцо
Кольцо — одно из древнейших украшений. Подобно любой замкнутой окружности, кольцо символизирует цельность, поэтому его, как и браслет, используют в качестве атрибута брака. Обручальное кольцо должно быть гладким, без насечек, чтобы семейная жизнь была гладкой.

Накануне свадьбы
Накануне свадьбы для невесты топилась баня. В баню ее провожали подруги, а караульщики охраняли баню. Обычно топил баню брат невесты, а воду носила сестра. В бане невеста мылась мылом, присланным женихом, угощала подруг жениховыми гостинцами. В завершение невеста через плечо, не глядя, бросала мыло, веник, ленту из косы; подружка, которой удавалось поймать что-нибудь из этих предметов, по поверью, должна была в скором времени выйти замуж.
Накануне свадебного дня невесту отвозили в колымаге, или в санях (зимой), в дом жениха с приданым и роскошной кроватью, на которой будут спать молодые. Здесь невеста ночевала со своей матерью и другими женщинами, но жениху не разрешалось видеть ее.
В купеческой среде приданое перевозили женщины, которых возглавляла сваха или тетка невесты (предпочтительно — старшая сестра матери). Из мужчин к этому делу допускались только мужики, нанятые для переноски тяжелых вещей.
Перевозили приданое обязательно на пяти крытых подводах. Этот поезд называли постельным,
В первой подводе везли икону и самовар, около которого сидел мальчик - «блюдник» и держал в руках поднос с огромной головкой сахара, украшенной лентой, и пачкой чая, завернутой в шелк.
Во второй подводе везли серебряную с позолотой солонку, которую держала в руках крестная мать, и фарфоровую посуду.
Третья подвода предназначалась только для перевозки постели невесты (пуховой перины, двух стеганых атласных одеял, двух летних одеял, четырех подушек больших, четырех маленьких, шести простыней, шести пододеяльников, двух праздничных занавесок к кровати и т.д.).
На четвертую подводу укладывали плюшевый ковер и мебель.
В пятой повозке ехала тетка невесты, а иногда и мать, которая везла роспись приданого. Там же сидела сваха, державшая в руках живую индюшку, украшенную ленточками и чепчиком.

Встречала приданое мать жениха или его старшая сестра (обязательно замужняя). Той, которая встречала постельный поезд, дарили материю на платье, а сваха вручала ряженую индюшку. Иногда мать жениха принимала приданое строго по росписи, проверяя каждую вещь. Постель молодым, как правило, стелила тетка или сваха. Существовал обычай класть под перину яйцо (вареное или деревянное расписное), чтобы у молодых детки родились. Прятал его туда тот, кто стелил постель молодым. Яйцо находилось под периной новобрачных три ночи, только на четвертый день молодая жена могла убрать его оттуда. Деревянное яйцо она заворачивала в венчальную рубашку и хранила среди своих вещей, а вареное — рубила на мелкие кусочки и скармливала домашней птице.
У мещан и крестьян приданое часто без особой торжественности перевозили на одной подводе, а иногда просто переносили на руках. Но перевоз постели в дом жениха сопровождался здесь обилием игровь'к моментов: выкупом постели, пляской свахи с ряженой курицей, пением неприличных частушек и т.д.
Обычно сразу же после отъезда поезда с приданым от дома невеста, окруженная подругами, произносила свои очередные обрядовые причитания.

Венчание
В день, назначенный для совершения брака, голову невесты покрывали покрывалом и опускали его до пояса. После этого невестами жених, в сопровождении своих родственников, отправлялись в церковь на свадебном поезде, даже если церковь находилась около самого дома.

Прощание с девичьей красотой.
Перед венчанием происходил обряд прощания с девичьей красотой, т.е. прощание с девической радостной жизнью, которую олицетворяла алая лента или нарядная повязка (их девушка надевала на гулянья и праздники).

В день венчания жених присылал невесте через сваху или свою тетку шкатулку, в которой лежали фата, восковые цветы, венчальные свечи, обручальные кольца, набор гребенок, духи, иголки, булавки и т.п.
После того как приносили шкатулку, тетка невесты — снарядиха — начинала одевать ее к венцу. Она же причесывала невесту. У горожан невесту обувал свадебный отрок (младший брат или другой ее близкий родственник). В купеческих семьях невесте вкладывали в туфельку золотой. У дворян свадебный отрок (или даже два отрока) подавал невесте на серебряном подносе перчатки и фату, провожал до свадебной кареты, нес за ней шлейф и т.д.